Как МЫ справились

Как и почему мы врем самим себе: Когнитивный диссонанс

Бывало у вас такое, что вы видите – что человек вам врет, и не краснеет? То-есть совсем? Иногда это невозможно понять. Врет — ну зачем? Ну как так?

А потом становится ясно: он сам себя в этом убедил – и ничего уже не сделаешь. Ничем не докажешь. Никакие факты или документы никого не убедят.

Почему такое происходит? Зачем мы врем самим себе?

Давайте разберемся.

И поможет нам классический эксперимент Л.Фестингера и Д. Карлсмита «Когнитивные последствия вынужденного согласия». Он объясняет, какие истории мы рассказываем сами себе — и почему вынуждены привирать.

Чтобы понять хороший обман – нужен обман гениальный

И этот эксперимент построен на гениальном обмане. Прямо творение профессора Мориарти в чистом виде. Только без Холмса и Ватсона, и некому защитить бедных студентов.

Итак, представьте себе: на дворе 1959 год, и вы студент Стэнфордского университета…

По плану курса Вы должны принять участие в эксперименте по «измерению эффективности».

Как же вы наивны! Какие же жестокие подставы вас ожидают!

Все ради славы, нового понимания и красивой научной теории.

Начало. Это будет интересно… Или нет?

В лаборатории вам объясняют, что изучают влияние ожиданиий влияют на реальный опыт решения задачи. Есть две группы испытуемых, и первой группе создают какие-то специальные ожидания о задаче.

Причем создают их очень скрытно и тонко: участникам неофициально рассказал про них студент, который только что закончил эксперимент.

Но ваша группа – контрольная, и вы будете выполнять задачу честно и непредвзято.

Вы немного удивляетесь, почему вам все это рассказали. Но теперь, когда вы знаете, как проходит эксперимент, вам становится только интереснее.

Вы приступаете к первой задаче, которую получили. И быстро понимаете, что это ужасно скучно.

Первые полчаса вы передвигаете какие-то катушки вокруг коробки, а затем — двигаете колышки вокруг доски.

Сдохнуть от скуки – это лучшее описание того, чем вы занимаетесь сейчас.

В конце экспериментатор благодарит Вас за участие, и говорит, что многие находят эти задания довольно интересными.

Вы удивляетесь – вам было очень скучно. Неважно. Главное — это закончилось.

Ой! Какая неприятность

Потом экспериментатор немного смущенно начинает объяснять, запинаясь, что у них возникла проблема. И что им нужна ваша помощь.

Следующий участник — из первой группы. И ему надо внушить, что задание на самом деле очень интересное. К сожалению, сотрудник, который обычно объясняет это, заболел.

Вас просят помочь. Просто рассказать, что задание очень интересное, и все.

И не просто так, вам заплатят 1 доллар.

Напомню, это 1959 год, вы студент, и это всего пара минут. Не так уж и мало. А еще вам говорят, что, может быть, будут обращаться к вам в будущем.

Вас быстро представляют следующей участнице, которая будет выполнять то же задание, что и  вы.

Согласно инструкции, вы говорите, что ее ждет очень интересное задание. Она улыбается, благодарит Вас и идет в лабораторию.

Вы чувствуете легкий укол сожаления, что ввели ее в заблуждение.

Возвращается экспериментатор, благодарит вас еще раз, и снова говорит, что многим людям нравится задание и надеется, что вы нашли его интересным.

Ну а что, не так уж было и плохо, да?

Потом вы идете в кабинет, где вас расспрашивают о проделанном эксперименте.

Один из вопросов – насколько интересным было ваше задание. Вы задумываетесь. Теперь задача кажется вам не такой скучной, как вы подумали сначала.

В повторяющемся движении катушек была какая-то симметричная красота. И ведь это было во имя науки! Это точно стоило своих усилий. Может быть, что экспериментаторы получат интересные результаты.

Не то чтобы задание было слишком интересным, но это было не так уж и плохо.

Поразмыслив, вы решаете, что все было не так плохо, как вы подумали сначала. И ставите оценку «умеренно интересно».

Внезапное откровение

Вечером вы разговариваете со своей подругой, которая тоже проходила эксперимент. Сравнив записи, вы находите, что ваши переживания были почти идентичны.

Кроме одной большой разницы.

За просьбу поговорить со следующим студентом ей предложили  намного больше, чем вам – 20 долларов!

Здесь вы впервые начинаете понимать, что тут не все чисто.

Вы спрашиваете ее о задании с катушками и колышками.  Она отвечает: «Это было ТАК скучно, я дала ему минимальную оценку».

Вы возражаете: «Нет, это было не так уж плохо. На самом деле, если подумать, это было довольно интересно».

Она смотрит на вас как на идиота.

Что, черт возьми, происходит? Когнитивный диссонанс 😉

Вы только что пережили силу когнитивного диссонанса.

Когнитивный диссонанс — состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций.

Когда в вашей голове сталкиваются две мысли: как и рыбку съесть, и на лодке покататься?

Как мы справляемся с двумя мыслями, которые противоречат друг другу?

Возьмем наш пример.

Вы думали, что задача была скучной. Потому вам заплатили за то, чтобы сказать  кому-то, что она была интересной. Но вы же не считаете себя лгуном, правда?

Как соединить эти две мысли в своей голове?

1) вы – честный человек;
2) вы соврали участнику.

Деньги, которые вам заплатили, не успокоят вашу совесть – их явно недостаточно для этого.

И ваш ум находит решение.

Вы начинаете думать, что на самом деле задание было довольно интересным. И слова экспериментатора, что другие тоже считали задания интересными помогают в этом.

Но ваша подруга не нуждается в этих психических маневрах.

Она думает: мне заплатили 20 баксов за ложь, для меня это большие деньги, и ради них я соврала. А задача была скучной, чтобы там не говорил экспериментатор.

Что лучшее в хорошей теории? Она работает

После этого эксперимента были проведено множество исследований когнитивного диссонанса,  и эффект хорошо изучен.

Особая прелесть в том, что он объясняет многие странности нашего поведения.

Вот некоторые примеры из «Истории психологии» Мортона Ханта:

• Если вы хотите войти в группу, то чем труднее туда попасть, тем больше вы цените свое членство. Чтобы разрешить диссонанс, мы заставляем себя в это поверить. И начинаем считать обычный средний клуб – чем-то фантастическим и замечательным.
• Люди интерпретируют одну и ту же информацию совершенно различным способом, чтобы поддержать свою точку зрения.
• Принимая решение, мы легко забываем то, что противоречит нашей теории, и помним все, что ей подходит.
• Люди быстро корректируют свои ценности, чтобы они соответствовали их поведению, даже когда это явно аморально. Кража на работе? Мы говорим себе: «все делают это». Или: «мне платят так мало, что я заслуживаю небольшую надбавку».

Как только вы задумаетесь об этом, список ситуаций, когда вы рационализируете когнитивный диссонанс, становится все больше.

Если вы честны с собой, то наверняка вспомните много случаев, когда делали это. У меня их много.

Зачем это нужно знать? Для личной безопасности

Иногда вам будет легче понять других людей. Почему они врут вам и себе.

И самое важное — чтобы избежать самого неприятного последствия когнитивного диссонанса: поверить в свою собственную ложь.

 Первый принцип — не надо дурить себя, это сделать легче всего. ~ Ричард Фейнман

Источник: How and Why We Lie to Ourselves: Cognitive Dissonance

Врать или не врать? Часто не вопрос. Но не врать хотя бы самому себе – это уже хороший шаг вперед. А как вы справляетесь с когнитивным диссонансом? Пишите в комментарии, будет интересно сравнить.

Источник: //insitory.ru/pochemu-my-vrem-sebe.html

Как мы справляемся?

Мы, конечно, не лыком шиты. Мы сами знаем,что можно работать и эффективнее, ипродуктивнее. Как мы управляемся супомянутыми пробелами в нашем образовании?Увидим у коллеги органайзер или ежедневник— купим себе такой же.

Ошибки и опытучат нас в меру наших возможностейработать лучше. И по большей части мыдобиваемся своего. Мы учимся обходитьсятем, что имеем. Но из-за того, что режимнашей работы не соответствует оптимальнымпринципам ее организации, мы недостаточноэффективны в своих действиях.

Например,наши трудовые навыки могут оченьпригодиться в некоторых обстоятельствах,но при смене службы, укрупнении илисокращении размеров компании, в котороймы трудимся, на выполнение такого жезадания может потребоваться вдвоебольше усилий.

Иными словами, нашипрежние методы работы могут не подойтик новым условиям, требующим иных подходов.

Сила привычки делает болезненными любыеперемены, даже если нам кажется, что кним легко привыкнуть.

Она приучит вас к правильной постановкевопросов. Вы научитесь тратить на работуменьше времени и сил, а делать то, чтовам приходится делать, станет легче.

Обратимся к деталям

Однажды я попросил одного очень богатогои преуспевающего человека поделитьсясекретом своего успеха. Он ответил двумясловами: «Детали, детали». Все мы понимаем,что наши профессиональные успехи зависятот внимания к деталям, но не умеемсоотнести это понимание с тем, какработаем сами.

Предлагаемая программаопределяет именно детали, от которыхзависит наша работа. Сведения ирекомендации, содержащиеся в этой книге,касаются процесса ОПД. Собираетесь ливы только немного улучшить свою работуили полностью перестроить весь еепроцесс, вам придется сконцентрироватьсяна деталях. Разобравшись в них, выизмените режим своей работы к лучшему.

Вы заметите многие возможности, осуществовании которых раньше неподозревали.

Западные производственные фирмыпотратили много времени и денег наанализ и совершенствование каждогоэлемента производственного процесса,в особенности сейчас, в условияхусиливающейся конкуренции. Результатыналицо. Продуктивность производстварастет, качество продукции непрерывноулучшается.

Но в конторской работе,начиная со сферы обслуживания вплотьдо информационного обеспеченияуправленческой деятельности, рабочиепроцессы труднее поддаются анализу иреорганизации. А уж персональные рабочиепроцессы вообще не воспринимаются какчасть процесса управления бизнесом.

Ихне только не стремятся совершенствовать,но даже не пытаются анализировать.

Пора восполнять пробелы

Из-за того, что в мире служащих не принятозадумываться над тем, как повыситьпродуктивность и качество работы, дажев тех компаниях, где этим вопросамуделяют много внимания, многие звеньяв цепи, связывающей два данных показателя,отсутствуют. Поэтому мы часто их незамечаем: трудно заметить то, чего нет.Тем не менее, отсутствие этих звеньевстановится причиной бесчисленныхнеприятностей, испытываемых нами нанаших рабочих местах в офисах.

Программа ОПД может восполнить этиотсутствующие звенья. Она поможеткаждому, кто перегружен работой. Запоследние 15 лет эта программа помогла300 000 человек делать гораздо больше, чемони успевали, за 168 часов недели. Нашапрограмма научит вас:

• лучше контролировать вашу деятельность;

• облегчить вашу службу;

• сэкономить время;

• определить, что для вас важнее всего;

• осуществить то, что для вас важно.

Программа ОПД — это новый подход к вашейработе, который должен повысить вашуличную продуктивность. Я твердо верю,что подавляющее большинство людей можетудвоить, если не утроить, результативностьсвоего труда, главным образом потому,что они делают не все, что могут. Я нехочу сказать, что они работают мало.

Насамом деле работа с людьми в сотняхкомпаний в десятке стран научила меняобратному. Люди работают очень много.И огромное большинство стараетсяработать отлично. Все очень стараются.Но чаще всего, несмотря на старания, имне удается добиться многого. Еслиправильно организовать труд, егоэффективность практически беспредельна.

Программа ОПД — это ноу-хау, котороеучит делать то, что надо, так, как надо.

Использование этой программы упроститваш труд. С ее помощью вы будете тратитьменьше сил на работу, которую выполняете.

В книге «Программа оптимизацииперсональной деятельности» я попыталсясохранить простоту программы ОПД в томвиде, как она преподается (один на один)сотней или более преподавателей,работающих в Институте технологиибизнеса.

Это воплощение опыта тех, ктопреуспел в обучении людей лучшим навыкамработы. Это личный вклад 300 000 людей,которым разработанные системы, процедурыи решения позволили избавиться отпроблем и повысить продуктивностьсвоего труда.

Все этопоможетвам выработать подходящий режим работы,который, в свою очередь, изменит вашеотношение к труду и улучшит его результаты.

Одно дело — обладатьинформацией, другое — действовать всоответствии с ней, и совсем другое —изменить свое поведение. Последнее —дело нелегкое, но мы разработали весьмадейственные средства. Если вы полностьюпреобразите свой офис, то признаетепринцип: хочешь изменить поведение —проще менять его полностью.

КонцепцияСделайте это сейчасже войдет в вашу плотьи кровь. Это не только позволит вамделать больше, но и отучит откладыватьдело со дня на день. Вы начнете меняться.

Если уж нам суждено быть рабами привычек,пусть, по крайней мере, это будут хорошиепривычки! Мы вынуждены стремиться кпеременам, коль скоро на карту поставленонаше время и спокойствие.

Программа ОПД подобна системе тренировок'если хочешь чего-то добиться, нужновыполнять каждый ее элемент. Так чтоесли вы не собираетесь следовать всейпрограмме, не читайте эту книгу.

Уверяю,это здорово облегчит вашу жизнь.

Источник: //StudFiles.net/preview/5965535/page:4/

Системно-векторная психология. Наталья Каширина. Страх петард у ребенка. Как мы справились

После прохождения тренинга по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана легко стать самому себе психологом.

Вместе с формированием системного мышления появляется способность качественно разбирать любую жизненную ситуацию, находить корни проблем и устранять их первопричину.

Это позволяет психике избавляться от якорей и дает нашему организму другой, созидательный, а не разрушительный жизненный сценарий.

На примере ситуации с собственным очень эмоциональным ребенком я расскажу, как возникают страхи, панические атаки и как с ними справляться, применяя знания системно-векторной психологии Юрия Бурлана.

На момент прохождения мной тренинга дочке было около трех лет. Она панически боялась фейерверков и петард.

Так получилось, что оглушительный разрыв петарды дочка услышала в 1,5 года. Это был сильнейший стресс, несущий угрозу жизни. Она так испугалась, что в последующие новогодние праздники каждый звук фейерверка вызывал жуткий страх и приступы панических атак.

Итак, на момент фиксации было:

• темное время суток, без белого снега, совсем мрачно;
• в момент резкого, неожиданного звука я была далеко, метров в 15 от нее, на улице. То есть ребенку не доставало ощущения защищенности и безопасности, он был уязвим;
• ребенок не был предупрежден, что возможны какие-то резкие и неожиданные звуки. Ничего подобного малыш раньше не слышал. Я и сама не знала, что в первых числах декабря уже будут взрывы пиротехники.

Пока я добежала к дочке, она уже оцепенела от ужаса. Маленькое сердечко тряслось как осиновый лист, даже когда дочка оказалась в моих объятьях. Точка невозврата была пройдена, леденящий страх словно парализовал ее, и ребенок уже не слышал успокоительные слова.

Большой ужас маленького сердечка

На тренинге я узнала, что так могут реагировать дети со зрительным вектором. Им свойственны гораздо больше, чем обычным людям, эмоциональность, впечатлительность, богатое воображение и фантазия, образное мышление, желание быть на виду, в центре внимания. Все большие события их жизни происходят на пике эмоций, в диапазоне леденящий душу страх – окрыляющая любовь, спасающая весь мир.

Мы помним, что дети за время своего нахождения в утробе и первые годы проходят весь эволюционный процесс экстерном. Воспитывая своих детей, а также за время работы с детьми в детском саду, я очень четко наблюдаю, как они развиваются от своих примитивных первобытных особенностей. Знания системно-векторной психологии Юрия Бурлана подтверждаются практически на каждом шагу.

Действительно, у 5 процентов воспитанников – детей со зрительным вектором – есть предрасположенность пугаться. Причем пугаться не на шутку, а со всей силы, буквально до трепыхания сердечка. Корень таких состояний – страх смерти.

Люди со зрительным вектором выживают благодаря особой чувствительности зрительных сенсоров, они способны различить до 400 оттенков черного, в отличие от других людей.

Когда мы не видим врага, тогда нам страшно. Когда враг за спиной, а вокруг темно – тоже страшно.

Теперь снова возвращаемся к маленькой девочке и вспоминаем, что на улице было темно, неожиданно и непонятно откуда возник громкий залп.

Когда впечатлительный, склонный к страху ребенок слышит очень резкие, громкие, повторяющиеся звуки, то он естественно расценивает ситуацию как критическую, как будто на волоске от смерти.

Усугубляется это дезориентацией, ведь ребенок не понимает, откуда движется угроза, звук отражается от соседних домов и кажется что он везде, опасность тут же возводится в степень. А тут дитя! Испуг был колоссальный.

Страхи тормозят развитие

После этого события ребенок, утративший доверие к прогулкам, на улице не вылезал из прогулочной коляски все начало зимы даже на минуту.

Это продолжалось вплоть до того, как на улицах Петербурга появился чистый, искрящийся белый снег. От белого покрывала стало светлее.

Буквально сразу (только после лекций по зрительному вектору стало понятно почему) любопытная девочка стала понемногу выходить из коляски и изучать обновленный мир.

Системно-векторная психология Юрия Бурлана точно показывает, что страхи не дают развиваться детям, только замыкают их на эмоциональном самопожирании. Но тогда я не могла понять, что же мне делать, как избавить дочь от этой травмы.

Приступы паники у ребенка. Есть ли выход?

Наши планы, связанные с перемещением из одной точки в другую резко нарушались от внезапного звука – ребенка уже не возможно было сдвинуть с места. Успокаивать приходилось в энное количество раз дольше обычного, а первые месяцы вообще не получалось успокоить, так и засыпала с мелкой дрожью в теле.

Ее кричащее существо доводило себя порой до каких-то конвульсий, покрасневшего лица, невменяемости (не слышала, что ей говорят, так и засыпала оруще-всхлипывающей вне зависимости от того, есть мама рядом или нет). Кроме того, из-за долгого засыпания и последующих ночных подъемов от приступа страха, ребенок не высыпался, нарушился прежний режим.

В итоге дочка плохо ходила в садик, ей недоставало общения с детьми.

Я ощущала себя и ребенка на грани, воспитатели отказывались от моего ребенка (советовали перейти на таблетки, отправляли к врачу). Очевидно, ребенок находился в сверхстрессе, при котором нормальное психологическое развитие становится невозможным.

Такое зафиксированное состояние очень сложно выправить во взрослом человеке. Такой взрослый будет полон истерик, склонен к эмоциональному шантажу других. Посыл будет всегда один: «Мне страшно», «Посмотрите на меня!», «Пожалейте меня, как мне плохо» и прочее.

Только к 3,5 годам мы вывели это состояние ребенка в более-менее ровное, она стала адекватно воспринимать пиротехнику, и в этом нам очень помогли знания системно-векторной психологии Юрия Бурлана. Дочь наконец-то стала с интересом поглядывать, как отец с братом зажигали уличный фонтан. Но для того чтобы преодолеть эту фиксацию, была проделана большая работа.

Театр кукол: а кому еще страшно?

• работа с куклами/игрушками. Помня, что сопереживание другому гораздо более сильное чувство, чем страх за себя, я была режиссером-постановщиком. Для этих целей выбирались самые любимые игрушки, с кем у дочки была максимальная привязанность. «Светланушка, вытирайся скорее (перед сном), в комнате твоя Ляля одна в кресле сидит. А вдруг начнется фейерверк – ей одной там совсем страшно будет. Мы с тобой ее возьмем на руки, и она уже не будет так сильно бояться – ты же рядом и ей спокойно!», «Да вот так, садись ко мне на коленочки и прижимай ее к себе! – я ее обнимаю, а она куклу. – Погладь ее, возьми ее за ручку. Даже когда темно, она будет чувствовать твою руку и ей будет спокойно!»;
• днем, в спокойной обстановке на выходных: «А давай Ляле покажем фейерверк? Это же так красиво. Он такой искрящийся, как белый снежок ранним морозным утром! Он умеет переливаться как северное сияние и искриться как мамины сережки с большим белым камушком внутри. Нет, не хочешь? А, понятно… ей даже смотреть на него страшно… Тогда давай ей расскажем, что мы его будем смотреть, но без звука… О, я вижу она уже ушла в другую комнату. Хорошо, тогда мы ей предложим это в следующие выходные…»
• по дороге из садика в темное время, когда ребенок «на стреме», в ожидании страшного, сложно идет домой: «Слушай, а дома же темно, побежали скорее свет включим. Там же Ляля дома, ей в темноте страшно! Представляешь, будет взрыв, а ей ничего не видно, она плакать сильно начнет, нам потом ее с тобой не успокоить», «Помнишь, мы с тобой хотели как-то Ляле показать фейерверк, но она очень сильно его до сих пор боится, тем более тут снова как-то гремело на неделе. Может быть, мы просто посмотрим картинки и узнаем, что же это за такой зверь 🙂 . Может быть, это такой зайчик мягонький и пушистый издает такой звук? Или, может быть, это такой мурлыкающий котик, который тебе в деревне пел песенки у печки, а тут в городе заблудился и кричит так громко, что потерялся?.. Смотри, оказывается, это вот что… Картинки…» Показываю ей разные иллюстрации фейрверков, они яркие и красивые. «Мне вот эта зеленая нравится я ее себе возьму. А тебе?..» Учимся актерскому мастерству, расставляем длинные паузы! Даем ребенку возможность чуточку выглянуть из своего страха и посмотреть на красивую оборотную сторону «страшных» фейерверков.

Красота спасает мир ребенка

• работа с картинками. Картинка чего-либо и эта объемная вещь + картинка фейерверка и возможность тут же показать видео без звука. На каком-то этапе ребенок соглашается.
• работа с видео. Ребенок ведется на специально подобранные только самые лучшие видео и систематически просит их смотреть. На каком-то этапе очень тихо включается звук. Параллельно со всем этим идет работа с куклами (вечерами, когда накаляются эмоциональные страсти). «Ой, смотри, там кто-то снова под одеялом дрожит. Наверное, это снова Ляля боится, что скоро начнутся взрывы фейерверков или звуки петард. Давай ей расскажем/покажем, какая это все-таки красота. Да, я знаю, звук громкий, и кажется, что он уже влетает в нашу форточку, но ты же помнишь, что это далеко и к нам это не прилетит, мы это можем увидеть только глазками», «Слушай, Ляля же такая у нас маленькая, может она уже забыла, давай ей еще раз расскажем, что это такое». На каком-то этапе ребенок подключается и проговаривает те моменты, что помнит. Взрослый внимательно слушает и мотает на ус – где пробелы.
• работа на улице с упаковкой от петард и фейерверков. Так или иначе они повсеместно встречаются во дворах. Подходили к ним, разглядывали издалека, проговаривали, какая упаковка от чего и какая красота именно из этой упаковки вылетала. Поводили параллели «Смотри, видишь, как далеко она лежит и где наш дом и наши окошки. Она к нам не прибежит – ног у нее нет, не прилетит – крыльев, как видишь, у нее нет». Большой плюс во всем этом был от старшего сына, который без грамма страха все это брал в руки, крутил и вертел пред носом. После подобных параллелей всегда дома освежали память: «Помнишь, как далеко от нас на улице была упаковка из-под фейерверка? Да? Да, хорошо. Если сегодня снова кто-то будет заниматься пиротехникой, то они снова пойдут в то место. Люди знают, что дома этим никто не занимается!»

Мы можем и должны перерасти любые детские страхи. Основные моменты, важные для понимания, согласно системно-векторной психологии:

1. Осознание корня абсолютно всех страхов и фобий – страх смерти, свойственный зрительному вектору. Противоположными этому чувству является любовь, способность к эмпатии и сопереживанию.
2. На фоне подорванного чувства защищенности и безопасности определенные состояния фиксируют страхи.
3. Зрительные ужасы вытесняются через пару дней от фиксации в бессознательное, так проявляет себя самосохранение в действии. Потом мы можем и не помнить конкретного события, но цепочка появления панического состояния, всепоглощающего страха остается!

На тренинге Юрия Бурлана точно показаны механизмы формирования и выхода из страхов. Чтобы ребенок не замыкался на своем страхе, учим его быть чутким, соучастливым, заботливым к другим.

Когда ребенок боится, он страдает за себя, когда сочувствует – он переживает за других. Это огромный диапазон развития зрительного вектора.

Именно зрительники максимально расширяли чувственный диапазон! Учили выносить страх и свои эмоции наружу.

Эмоциональному ребенку со зрительным вектором мы даем возможность прочувствовать что-то очень приятное внутри нас, когда мы сопереживаем, сострадаем. Внутреннее наполнение любовью, как наивысшее возможное позитивное состояние в зрительном векторе, не оставляет даже толики наших чувств первобытному страху. Большее всегда перекрывает меньшее.

Счастливое детство наших детей – в наших руках. Вооружившись знаниями по системно-векторной психологии, вы можете помочь им преодолеть любые страхи и даже избавить от панических атак.

Будьте сами психологом своему ребенку! Записывайтесь на бесплатные онлайн-лекции по системно-векторной психологии Юрия Бурлана здесь.

Наталья Каширина, мама двоих детей, воспитатель детского сада

Раздел: Истории из жизни

21 Авг, 2016 Комментариев: 0 1817

Источник: //svp.expert/istorii-iz-zhizni/strax-petard-u-rebenka-kak-my-spravilis/

30 ошибок мышления, из-за которых мы живём по шаблону

Когнитивные искажения — это баги в нашем сознании, алгоритмы, которые появились ради благой цели — защитить мозг от перегрузки. Но оказалось, что не вся защита одинакова полезна. Иногда эти алгоритмы срабатывают там, где не надо, и заставляют нас ошибаться.

Мы уже рассказывали об ошибках мышления, из-за которых мы ничего не понимаем. Они помогают фильтровать информацию и не сходить с ума от постоянного потока новых знаний. Сегодня разберёмся в искажениях, которые помогают нам справиться с тем печальным фактом, что мы плохо соображаем.

Мир огромен, человек учится всю жизнь и всё равно знает о нём очень мало. Мы просто не успеваем узнать всё о мире вокруг нас. Но жить как-то надо. И наш мозг рисует собственную картину мира, как будто пишет фантастическую книгу. Внутри неё мы и существуем.

Иногда эта картина сильно отличается от реальности. Чтобы действовать правильно, надо выйти за пределы холста.

Разберёмся, какие механизмы этому мешают.

Мы видим логику там, где её нет

Мы составляем мир, как мозаику. Чем быстрее она сложится, тем нам проще. Поэтому иногда узор мы складываем по своему усмотрению.

Антропоморфизм

Мы приписываем группам людей, животным и даже природным явлениям свойства человека. А потом думаем, что они и правда могут вести себя как люди. Помните, в сказках герои постоянно общались с ветром, солнцем, серыми волками? В какой-то форме мы не отделались от такого мифического восприятия.

Парейдолия

Это зрительная иллюзия, когда в нагромождении случайных линий, точек и фигур мы видим какой-то завершённый объект. Когда из темноты под кроватью на вас «вылезает» монстр, а лунный ландшафт складывается в фигуру зайца — это именно парейдолия.

Иллюзия кластеризации

Мы находим закономерности там, где их нет. «Я два раза надевал на собеседование этот свитер, два раза получил приглашение на работу. А на третье собеседование надел рубашку, всё было плохо. Значит, свитер счастливый». На самом деле нет.

Иллюзорная корреляция

Это тоже про поиск несуществующих закономерностей. Мы легко замечаем вещи, которые выделяются среди других: картинки в тексте, цветные плакаты на серых стенах, высокого человека среди низкорослых. Но нам этого мало.

Если мы заметим две выдающиеся вещи, мы постараемся найти между ними связь и найдём, даже если её нет.

Искажение работает, когда мы составляем мнение о людях, особенно об иностранцах. Например, мы встречаем жителя Новой Зеландии, что само по себе необычно. Оказывается, что он маниакально любит кофе. Наш мозг решит, что он фанат кофе, потому что из Новой Зеландии.

Недооценка размера выборки

Это искажение, которое показывает, что мы совершенно не умеем обращаться со статистикой. Статистические данные хорошо работают с большими выборками, а с маленькими — плохо. Но мы не можем этого оценить и ждём, что в маленьких группах действуют те же принципы, что и в больших.

Это работает и в обратную сторону. Например, бедного студента бросили две девушки ради обеспеченных парней. Студент решает, что все женщины меркантильны и думают только о деньгах. И ошибается на всю жизнь.

Ошибка достаточного основания

Это искажение, которое связано с неумением мыслить логично. Есть такой закон: если у одного предмета есть свойство А, а у второго предмета такого свойства нет, то эти предметы не одно и то же. Например, у велосипеда есть педали, а у самоката нет. Значит, самокат не велосипед. Логично? Ровно до тех пор, пока мы знаем о предметах всё. Но если наших знаний не хватает, закон даёт сбои.

Например, у меня украли деньги. Я знаю, что вор — преступник. И я знаю, что мой друг Саша не преступник. Значит, Саша не крал мои деньги. Поэтому я очень удивлюсь, когда полиция найдёт украденное у Саши дома.

Ошибка игрока

Нам кажется, что цепь случайных событий влияет на следующее событие. Если монетка падает пять раз решкой вверх, то на шестой-то раз точно будет орёл. На самом деле вероятность выпадения орла — 50%. Такая же, какая была, когда монетку бросили в первый раз.

Эффект новизны

Нам кажется, что недавние события влияют на мир сильнее, чем те, которые произошли давно. Например, в понедельник вы пошли в бассейн, во вторник в спортзал, в среду заболели. Вы, скорее всего, решите, что подхватили заразу в спортзале, хотя могли поймать её и в бассейне.

Мы думаем по шаблону

Наш мозг терпеть не может неизвестность. Мы должны всё знать и всё понимать. Поэтому любую новую информацию срочно нужно утрамбовать в ту систему, которая нам привычна. А если информация противоречит нашим убеждениям, то мы с лёгкостью придумаем этому какое-нибудь объяснение, и уже никто не переубедит нас.

Фундаментальная ошибка атрибуции

Когда мы думаем о других, то объясняем их поступки личными качествами. Например, почему коллега на меня накричал? Потому что он козёл. А когда мы думаем о себе, то объясняем поведение внешними факторами. Почему я накричал на коллегу? Потому что он козёл.

Следствие — групповая ошибка атрибуции. Мы приписываем свойства всей группы каждому её представителю, и наоборот. Помните новозеландца, который любил кофе? Мы будем думать, что все новозеландцы любят кофе.

Стереотипизация

Избавиться от ошибок атрибуции так трудно, что у каждого новозеландца мы спрашиваем, почему это он вдруг не любит кофе? Мы же знаем, они там все кофеманы.

Функциональная закреплённость

Если мы знаем, как нужно пользоваться предметом, то использовать его иначе у нас не получается. Что можно сделать с пустой алюминиевой банкой? Смять и выбросить. Или сконструировать из неё горелку. Когда мы преодолеваем это искажение, начинается истинный креатив.

Эффект морального доверия

Эффект, связанный с репутацией. Если человек долгое время является образцом в чём-то, принимает верные решения, то это воспринимают как нечто само собой разумеющееся. И сам человек начинает верить, что его решения хороши, только потому что это он их принял.

Вера в справедливый мир

Мы верим, что все злодеи получат по заслугам, а правда когда-нибудь победит, люди будут относиться к нам так, как мы к ним, а всех обидчиков покарает карма / бог / вселенная / макаронный монстр. Это искажение причинно-следственной связи, которое мы трактуем так, чтобы нам было спокойнее и приятнее жить.

Подчинение авторитету

Мы склонны делать то, что нам велят начальники, власти и вообще вышестоящие люди, и выполняем приказы, даже если не согласны с ними.

Шаблоны управляют нами

Мы настолько любим шаблоны, что создаём их почти мгновенно, а пересматривать даже не собираемся.

Эффект ореола

Общее впечатление от человека влияет на всё, что мы о нём думаем. Красивые люди кажутся умнее, аккуратные — профессиональнее. Так влюбляются с первого взгляда, а потом спрашивают, где же были мозги.

Искажение в оценке однородности другой группы

Люди, которых мы не считаем «своими», кажутся нам более одинаковыми, чем они есть. Отсюда шутки про то, как корейцы проходят контроль по одному паспорту.

Искажение в пользу своей группы

Люди, которых мы считаем «своими», кажутся нам лучше, чем другие. Это работает и в больших масштабах (городские не такие, наши люди веселей), и в маленьких.

Мы можем отказываться от чужих изобретений и достижений только лишь потому, что они чужие.

Эффект чирлидерш

Если человек находится внутри группы, в которой все чем-то похожи, он выглядит привлекательнее. Мы писали подробно об этом эффекте и о том, как им пользоваться.

Обесценивание мнения

Мы не можем воспринимать информацию в отрыве от того, кто её преподносит. И если что-то говорит «свой» человек, то мы воспринимаем предложение как толковое, а если «чужой», то ищем в нём недостатки.

«Давайте украсим офис к празднику!» — говорит коллега. Если это дизайнер, который пользуется авторитетом, то это отличная идея. А если это новичок из отдела охраны, которого никто не знает, то совершенно ни к чему тратить время на такую чушь.

Мы не умеем считать

Подсознание не любит цифры, оно любит, чтобы всё было «на глазок» и «примерно». Поэтому мы округляем и упрощаем любые численные значения.

Отрицание вероятности

Теорию вероятности наш мозг не знает совсем. Поэтому когда нужно принимать решение, а знаний недостаточно, небольшие риски либо игнорируются вообще, либо переоцениваются. На этом эффекте построены все террористические действия.

У нас куда больше шансов попасть под машину, когда мы идём на работу, чем пострадать от взрыва в метро.

Ещё пример: население предупредили о надвигающемся урагане, но большинство ничего не сделало, чтобы подготовиться к нему. Человек, который никогда не попадал в чрезвычайную ситуацию, не может представить себе её, поэтому игнорирует её вероятность.

Ошибка выжившего

Если человек смог выжить в катастрофе, то он будет думать, что выжил, потому что всё сделал правильно, хотя на его судьбу могли повлиять сотни факторов, а многие люди, которые действовали так же, как он сам, погибли.

Эффект деноминации

Мы с трудом тратим крупную сумму денег на одну покупку, но с лёгкостью спускаем ту же сумму на несколько мелких. Просто не представляем, что масса мелких счетов складывается в растраты. Это одна из причин, почему надо вести финансовый дневник.

Мы думаем, что всё про всех знаем

Единственный человек, про которого вы можете хоть что-то с уверенностью сказать, — это вы. Но мы живём среди людей, поэтому нужно как-то объяснять их поступки. Поэтому мы постоянно приписываем другим людям свои мысли и ждём от них собственного поведения.

Проклятие знания

Если человек хорошо разбирается в какой-то теме, он думает, что и другие знают столько же. Он не в состоянии посмотреть на проблему глазами плохо информированного человека. Поэтому одни учителя умеют объяснять тему, а другие — нет, кто-то пишет прекрасные технические задания, а кто-то возмущается, что эти исполнители опять всё перепутали и ничего не поняли.

Иллюзия прозрачности

Мы переоцениваем свои способности понимать других людей и думаем, что другие много знают о нас. «На меня все смотрят! Они точно знают, что я плохо подготовился! Вон тот, который руки потирает, я точно знаю, он сейчас меня завалит!»

Эффект прожектора

Мы переоцениваем внимание к собственной персоне. Поскольку мы для себя всегда самые главные, нам кажется, что другие люди постоянно о нас думают или обращают внимание на наши поступки, как будто мы актёры в свете прожектора. На самом деле окружающим на нас сильно наплевать, они заняты собой.

Мы считаем, что чувства не меняются

Мы проецируем все свои знания и убеждения на прошлое и на будущее, как будто всё, что нам известно сейчас, было известно и раньше, а со временем ничего не поменяется.

Эффект всезнайки

Каждый раз, когда мы говорим «Я так и знал», мы во власти такого эффекта. Нам кажется, что всё, что случилось, можно было предсказать заранее. На самом же деле это стало возможно только сейчас, когда всё уже случилось.

Эффект конца истории

Мы знаем, что сильно изменились. Каждый год что-то прибавил к опыту, события оставили след в памяти. Но мы уверены, что в будущем такого больше не произойдёт, а мы останемся такими, как и сейчас.

Отклонение в сторону результата

Мы судим решения не по тому, насколько они были оправданными в момент принятия, а по тому, к каким результатам эти решения привели.

Коля и Вася пошли на тренировку, но у Коли всё хорошо, а Вася уронил гирю на ногу и теперь ходит в гипсе. Вася думает, что тренировка была плохой идеей и надо было остаться дома.

Приукрашивание прошлого

Мы смотрим на прошлое с позиции настоящего. И вещи, которые казались плохими, ужасными, отвратительными, уже не такие жуткие. «И у меня такое было, и ничего, живу».

Переоценка воздействия

Нам кажется, что будущие события слишком сильно изменят нашу жизнь и вызовут поток эмоций. Особенно сильно мы страдаем перед важными этапами: экзаменами, собеседованиями. Пройдёт несколько дней, и как бы мы ни боялись заранее, это останется в прошлом.

Подумайте, как ваш мозг сам себя обманывает и загонят в рамки. Возможно, в следующий раз у вас получится посмотреть на ситуацию с другой стороны и раскрыть творческий потенциал, которого вы сами от себя не ожидали.

А мы расскажем про другие виды когнитивных искажений.

Источник: //Lifehacker.ru/30-oshibok-myshleniya/